Май 2019 |
Истории
«И полилось на асфальт красное вино марки 11 сентября…»
Десятки тысяч человек стали жертвами военного переворота в Чили или пропали без вести. Это была колоссальная военная операция с применением практически всех родов войск, и хотя она не так четко разделила мир на «до и после» (всё-таки Чили не США), имя Аугусто Пиночета до сих пор помнят в любом уголке мира. Кто бы мог подумать, что в 1970-е где-то ещё на свете может установиться фашистская хунта, это ж вам не 1930-е!
В Сантьяго идет дождь
Сентябрь в южном полушарии — первый месяц прохладной и дождливой весны.
На холодном туманном рассвете 11 сентября 1973 года в чилийской гавани Вальпараисо неожиданно появляются корабли эскадры, ушедшей накануне в океан для совместных с ВМС США манёвров Unitas XVI. На берег высаживаются отряды морской пехоты. Они быстро занимают ключевые точки второго по величине города страны — классические «почту, телефон, телеграф», полицейские участки, префектуру. За минуту до того, как морпехи вламываются в кабинет префекта города, тот успевает позвонить генералу карабинеров Хорхе Уррутии и прокричать в трубку: «Сообщите президенту — в Вальпараисо военный мятеж!»
В 6:20 Уррутия звонит президенту республики и сообщает, что флот восстал, а Вальпараисо захвачен. Сальвадор Альенде воспринимает новость на удивление спокойно — он уверен, что недавно назначенный командующий сухопутными войсками генерал Аугусто Пиночет, в чьей лояльности у президента нет оснований сомневаться, сумеет оперативно подавить мятеж. Альенде пытается дозвониться до Пиночета, но тот почему-то не берет трубку. Президент начинает беспокоиться: ему приходит в голову, что генерала захватили и держат в плену мятежники.
В 6:30 на радиочастотах, используемых военными, начинает звучать повторяющаяся с интервалами в несколько минут фраза — Llueve sobre Santiago. «В Сантьяго идет дождь». Это был сигнал к атаке.
Президент с автоматом
Пока Альенде с женой и детьми завтракает в своей резиденции на улице Томаса Мора, чилийская авиация, по приказу главкома ВВС генерала Густаво Ли Гусмана, наносит удар по главной радиостанции, поддерживающей Альенде — «Корпорасьон». Военные захватывают или обстреливают из танков и бомбят с самолётов другие радиостанции, контролируемые блоком «Народное единство» — главной политической опорой президента.
В 1973 году в Чили насчитывалось не меньше 150 радиостанций. Именно радио, а вовсе не телевидение являлось самым мощным и самым популярным средством идеологического воздействия на умы чилийцев — телевизоры были далеко не у всех, а радио ежедневно слушали и рабочие, и крестьяне (96% и 88% соответственно). Две трети радиостанций принадлежали противникам Альенде. По плану заговорщиков, 11 сентября все они включились в единую сеть во главе с радиостанцией Союза землевладельцев «Агрикультура». Алгоритм был простой: «Агрикультура» передает все приказы и сводки путчистов, остальные распространяют эту информацию без каких-либо добавлений и искажений. Все прочие станции должны были быть оперативно захвачены путчистами или атакованы военной техникой. Операция эта получила название «Молчание».
В 7:15 президент Альенде выезжает из своей резиденции во дворец «Ла Монеда», откуда уже не выйдет живым. Его сопровождают 23 бойца из подразделения GAP («Группа друзей президента», в которую входили как чилийские телохранители, так и кубинские спецназовцы, а также три танкетки карабинеров). Альенде всё ещё уверен, что мятежом охвачена только часть армии, а Пиночет и некоторые другие генералы — на его стороне. В это время радиостанции, включенные в сеть заговорщиков, передают первое заявление путчистов. Президенту предлагается передать полномочия чилийским вооруженным силам. Заявление подписано командующим сухопутными войсками генералом Аугусто Пиночетом, командующим ВМС адмирал Торибио Мерино, командующим ВВС генералом Ли и командующим корпусом карабинеров генералом Сесаром Мендосой.
В 7:55 Альенде записывает обращение к нации, в котором объявляет, что будет драться до конца. Тут, наконец, с ним связываются путчисты и обещают доставить живым и здоровым вместе с семьёй в любую из соседних стран.
Из рассекреченных спустя тридцать лет документов станет известно, что Пиночет действительно собирался посадить свергнутого президента с семьёй в самолёт — но тот взорвался бы в воздухе. Так что Альенде сделал правильный выбор, сохранив честь и достоинство.
Президент ещё надеется, что к Ла Монеде придет подкрепление. Но главные улицы города уже под контролем военных, а их вертолёты барражируют над Сантьяго. Силы неравны, хотя в некоторых очагах сопротивления бои будут продолжаться ещё много часов. Так, например, здание Академии Карабинеров удалось взять только после применения танков и авиации. Всего против переворота выступили около 2 тысяч офицеров, солдат и полицейских.
В 9:55 дворец Ла Монеда окружают танки, а в 11:00 начинается атака пехотных подразделений. Защитники дворца стреляют из окон — среди них и сам Альенде, вооруженный автоматом Калашникова, подарком Фиделя Кастро. В распоряжении обороняющихся, помимо личного оружия, только два пулемёта и три противотанковых гранатомёта РПГ‑7.
В 11:53 по Ла Монеде наносят ракетные удары самолёты «Хоукер Хантер». Дворец горит, часть его обваливается внутрь. Бомбили и резиденцию на Томаса Мора, где тогда находилась жена Альенде Ортенсия, она лишь чудом уцелела. Но президент не сдается, он метко стреляет из гранатомёта и подбивает один из танков. В 13:30 начинается новый штурм. В 14:10 атакующие врываются на второй этаж дворца, и тут Альенде то ли убивает капитан Гарридо, то ли сам президент кончает жизнь самоубийством, бросив в лицо приближающимся солдатам: «Альенде не сдается, вы, военное дерьмо!». И окончательно становится легендой.
Киссинджер позвонит
Сейчас (зная всё о том, кто задумал и осуществил заговор) стало ясно, что у Альенде не было ни единого шанса.
Против него выступила практически вся армия Чили — самая мощная в стране сила, противопоставить которой ему было нечего. Единственное, на что мог рассчитывать Альенде — это отсутствие единства между генералами, но после того, как он собственноручно отправил в отставку своего верного соратника, генерала Пратса, подавившего предыдущий путч, и назначил на его место генерала Пиночета — эта надежда испарилась.
Против него были США со всей их мощью и непосредственно советник президента Штатов по национальной безопасности Генри Киссинджер. Он лично курировал все операции ЦРУ, направленные на свержение Альенде и помощь заговорщикам (так называемое досье FUBELT). Ему докладывали о каждом движении путчистов резиденты ЦРУ. А сами заговорщики, несмотря на подавляющее превосходство, были до последнего не уверены в победе. Вечером 10 сентября, когда эскадра адмирала Хосе Мерино уже шла на Вальпараисо, на связь с резидентом ЦРУ в Сантьяго вышел некий «ключевой офицер из группы чилийских военных, которые хотели свергнуть президента Альенде», и едва ли не дрожащим голосом спросил, помогут ли им США, если у заговорщиков что-то пойдет не так. Ещё более удивительно, что резидент не дал офицеру положительного ответа, а лишь пообещал передать запрос в Вашингтон.
Зато американцы предприняли все необходимые меры, чтобы на помощь Альенде не пришли его зарубежные союзники — прежде всего, кубинцы. За три дня до переворота в аргентинский город Мендоса на границе с Чили начали прибывать американские боевые и разведывательные самолеты. На территорию самой Чили прибыли около 150 человек из состава ВВС США, в том числе летчики. Если бы Кастро попытался перебросить с Кубы десант для поддержки Альенде, его перехватили бы в воздухе — а участвующие в маневрах Unitas XVI корабли американской эскадры не позволили бы кубинцам послать помощь по морю.
А о чём вообще в это время думал СССР?
Слово Николаю Сергеевичу Леонову — легендарному советскому разведчику, который в СССР курировал латиноамериканское направление: «Мы знали, что переворот неотвратим, а соотношение сил в Чили, совершенно очевидно, было не в нашу пользу. Поэтому мы и не оказали всей помощи, которую можно было бы оказать. Я помню, что были обсуждения этого вопроса — давать ли Чили новый заём, 30-40 миллионов долларов, посылать ли оружие, о чем, кстати, просил не кто иной, как Пиночет, который, будучи главнокомандующим сухопутными войсками при Альенде, приезжал в Москву и вел переговоры о приобретении советского оружия».
По словам Леонова, советские спецслужбы «всегда были против и того, и другого», потому что Альенде, по их мнению, был «наивным демократом», проще говоря — не собирался и не смог бы применить оружие по прямому назначению. Ценой стали 17 лет военной диктатуры со всеми вытекающими.
Так или иначе, 11 сентября в Чили произошел один из самых страшных военных переворотов в новейшей истории.
В Сантьяго идет дождь
Сентябрь в южном полушарии — первый месяц прохладной и дождливой весны.
На холодном туманном рассвете 11 сентября 1973 года в чилийской гавани Вальпараисо неожиданно появляются корабли эскадры, ушедшей накануне в океан для совместных с ВМС США манёвров Unitas XVI. На берег высаживаются отряды морской пехоты. Они быстро занимают ключевые точки второго по величине города страны — классические «почту, телефон, телеграф», полицейские участки, префектуру. За минуту до того, как морпехи вламываются в кабинет префекта города, тот успевает позвонить генералу карабинеров Хорхе Уррутии и прокричать в трубку: «Сообщите президенту — в Вальпараисо военный мятеж!»
В 6:20 Уррутия звонит президенту республики и сообщает, что флот восстал, а Вальпараисо захвачен. Сальвадор Альенде воспринимает новость на удивление спокойно — он уверен, что недавно назначенный командующий сухопутными войсками генерал Аугусто Пиночет, в чьей лояльности у президента нет оснований сомневаться, сумеет оперативно подавить мятеж. Альенде пытается дозвониться до Пиночета, но тот почему-то не берет трубку. Президент начинает беспокоиться: ему приходит в голову, что генерала захватили и держат в плену мятежники.
В 6:30 на радиочастотах, используемых военными, начинает звучать повторяющаяся с интервалами в несколько минут фраза — Llueve sobre Santiago. «В Сантьяго идет дождь». Это был сигнал к атаке.
Президент с автоматом
Пока Альенде с женой и детьми завтракает в своей резиденции на улице Томаса Мора, чилийская авиация, по приказу главкома ВВС генерала Густаво Ли Гусмана, наносит удар по главной радиостанции, поддерживающей Альенде — «Корпорасьон». Военные захватывают или обстреливают из танков и бомбят с самолётов другие радиостанции, контролируемые блоком «Народное единство» — главной политической опорой президента.
В 1973 году в Чили насчитывалось не меньше 150 радиостанций. Именно радио, а вовсе не телевидение являлось самым мощным и самым популярным средством идеологического воздействия на умы чилийцев — телевизоры были далеко не у всех, а радио ежедневно слушали и рабочие, и крестьяне (96% и 88% соответственно). Две трети радиостанций принадлежали противникам Альенде. По плану заговорщиков, 11 сентября все они включились в единую сеть во главе с радиостанцией Союза землевладельцев «Агрикультура». Алгоритм был простой: «Агрикультура» передает все приказы и сводки путчистов, остальные распространяют эту информацию без каких-либо добавлений и искажений. Все прочие станции должны были быть оперативно захвачены путчистами или атакованы военной техникой. Операция эта получила название «Молчание».
В 7:15 президент Альенде выезжает из своей резиденции во дворец «Ла Монеда», откуда уже не выйдет живым. Его сопровождают 23 бойца из подразделения GAP («Группа друзей президента», в которую входили как чилийские телохранители, так и кубинские спецназовцы, а также три танкетки карабинеров). Альенде всё ещё уверен, что мятежом охвачена только часть армии, а Пиночет и некоторые другие генералы — на его стороне. В это время радиостанции, включенные в сеть заговорщиков, передают первое заявление путчистов. Президенту предлагается передать полномочия чилийским вооруженным силам. Заявление подписано командующим сухопутными войсками генералом Аугусто Пиночетом, командующим ВМС адмирал Торибио Мерино, командующим ВВС генералом Ли и командующим корпусом карабинеров генералом Сесаром Мендосой.
В 7:55 Альенде записывает обращение к нации, в котором объявляет, что будет драться до конца. Тут, наконец, с ним связываются путчисты и обещают доставить живым и здоровым вместе с семьёй в любую из соседних стран.
Из рассекреченных спустя тридцать лет документов станет известно, что Пиночет действительно собирался посадить свергнутого президента с семьёй в самолёт — но тот взорвался бы в воздухе. Так что Альенде сделал правильный выбор, сохранив честь и достоинство.
Президент ещё надеется, что к Ла Монеде придет подкрепление. Но главные улицы города уже под контролем военных, а их вертолёты барражируют над Сантьяго. Силы неравны, хотя в некоторых очагах сопротивления бои будут продолжаться ещё много часов. Так, например, здание Академии Карабинеров удалось взять только после применения танков и авиации. Всего против переворота выступили около 2 тысяч офицеров, солдат и полицейских.
В 9:55 дворец Ла Монеда окружают танки, а в 11:00 начинается атака пехотных подразделений. Защитники дворца стреляют из окон — среди них и сам Альенде, вооруженный автоматом Калашникова, подарком Фиделя Кастро. В распоряжении обороняющихся, помимо личного оружия, только два пулемёта и три противотанковых гранатомёта РПГ‑7.
В 11:53 по Ла Монеде наносят ракетные удары самолёты «Хоукер Хантер». Дворец горит, часть его обваливается внутрь. Бомбили и резиденцию на Томаса Мора, где тогда находилась жена Альенде Ортенсия, она лишь чудом уцелела. Но президент не сдается, он метко стреляет из гранатомёта и подбивает один из танков. В 13:30 начинается новый штурм. В 14:10 атакующие врываются на второй этаж дворца, и тут Альенде то ли убивает капитан Гарридо, то ли сам президент кончает жизнь самоубийством, бросив в лицо приближающимся солдатам: «Альенде не сдается, вы, военное дерьмо!». И окончательно становится легендой.
Киссинджер позвонит
Сейчас (зная всё о том, кто задумал и осуществил заговор) стало ясно, что у Альенде не было ни единого шанса.
Против него выступила практически вся армия Чили — самая мощная в стране сила, противопоставить которой ему было нечего. Единственное, на что мог рассчитывать Альенде — это отсутствие единства между генералами, но после того, как он собственноручно отправил в отставку своего верного соратника, генерала Пратса, подавившего предыдущий путч, и назначил на его место генерала Пиночета — эта надежда испарилась.
Против него были США со всей их мощью и непосредственно советник президента Штатов по национальной безопасности Генри Киссинджер. Он лично курировал все операции ЦРУ, направленные на свержение Альенде и помощь заговорщикам (так называемое досье FUBELT). Ему докладывали о каждом движении путчистов резиденты ЦРУ. А сами заговорщики, несмотря на подавляющее превосходство, были до последнего не уверены в победе. Вечером 10 сентября, когда эскадра адмирала Хосе Мерино уже шла на Вальпараисо, на связь с резидентом ЦРУ в Сантьяго вышел некий «ключевой офицер из группы чилийских военных, которые хотели свергнуть президента Альенде», и едва ли не дрожащим голосом спросил, помогут ли им США, если у заговорщиков что-то пойдет не так. Ещё более удивительно, что резидент не дал офицеру положительного ответа, а лишь пообещал передать запрос в Вашингтон.
Зато американцы предприняли все необходимые меры, чтобы на помощь Альенде не пришли его зарубежные союзники — прежде всего, кубинцы. За три дня до переворота в аргентинский город Мендоса на границе с Чили начали прибывать американские боевые и разведывательные самолеты. На территорию самой Чили прибыли около 150 человек из состава ВВС США, в том числе летчики. Если бы Кастро попытался перебросить с Кубы десант для поддержки Альенде, его перехватили бы в воздухе — а участвующие в маневрах Unitas XVI корабли американской эскадры не позволили бы кубинцам послать помощь по морю.
А о чём вообще в это время думал СССР?
Слово Николаю Сергеевичу Леонову — легендарному советскому разведчику, который в СССР курировал латиноамериканское направление: «Мы знали, что переворот неотвратим, а соотношение сил в Чили, совершенно очевидно, было не в нашу пользу. Поэтому мы и не оказали всей помощи, которую можно было бы оказать. Я помню, что были обсуждения этого вопроса — давать ли Чили новый заём, 30-40 миллионов долларов, посылать ли оружие, о чем, кстати, просил не кто иной, как Пиночет, который, будучи главнокомандующим сухопутными войсками при Альенде, приезжал в Москву и вел переговоры о приобретении советского оружия».
По словам Леонова, советские спецслужбы «всегда были против и того, и другого», потому что Альенде, по их мнению, был «наивным демократом», проще говоря — не собирался и не смог бы применить оружие по прямому назначению. Ценой стали 17 лет военной диктатуры со всеми вытекающими.
Так или иначе, 11 сентября в Чили произошел один из самых страшных военных переворотов в новейшей истории.