Дэвид Хан прославился, как человек, который пытался построить самодельный ядерный реактор-размножитель у себя дома. Точнее, создание объекта велось не в самом доме (строение располагалось на окраине Детройта), а в сарае неподалеку.

Изначально Хан просто увлекался химией. Его настольной книгой, как утверждается, была «Золотая книга химических экспериментов». Он очень хотел получить все элементы из периодической таблицы Менделеева для своей коллекции, причем в их число входили и радиоактивные элементы. Кроме того, Хан стал скаутом, и начал зарабатывать значки. Один из значков, которые были доступны для получения скаутом — символ знатока ядерной энергии. Его-то мальчик и решил получить.

Радиоактивные элементы и дополнительные материалы Хан собирал из бытовых приборов — он слышал, что многие компании используют радиоактивные элементы при производстве техники. Например, америций ранее был частью детекторов дыма, радий использовался для создания люминесцирующего покрытия стрелок часов. Торий можно было добыть из пепла калильных сеток туристических фонарей при помощи реакции с участием щелочных металлов. Для получения тория из золы мальчик купил на тысячу долларов литиевых батарей, изрезав их затем ножницами по металлу. Литиевые обрезки и ториевую золу он поместил в шар из алюминиевой фольги, нагрев его в пламени бунзеновской горелки. Ему удалось получить чистый торий в количестве, в 170 раз больше уровня, требующего уже получения лицензии Комиссии по Ядерному Регулированию США.

У Хана был друг, которого он попросил украсть бериллий из химической лаборатории своего предприятия.

Когда ему исполнилось 15 лет (свой значок он уже получил), Хан решил построить нейтронную «пушку». Поскольку книг на эту тему раньше было не так много, а сетевые технологии начали лишь зарождаться, подросток решил получить необходимые для создания реактора данные от специалистов. Он начал переписку с представителями атомной отрасли, выдавая себя за ученого или же учителя физики. В некоторых ответных письмах ему сообщали основы цепной ядерной реакции с некоторыми специфическими деталями. Все это мальчик использовал для создания реактора. Самое интересное, что больше всего помощи он получил от директора агентства по производства и распространения изотопов Дональда Эрба из Комиссии по Ядерному Регулированию (Nuclear Regulatory Commission (NRC).

Именно Эрб на вопрос о риске проводимых работ ответил, что опасность не слишком велика. Он также добавил, что для того, чтобы получить радиоактивные материалы в количествах и формах, представляющих угрозу для людей, требуется получить лицензию от Комиссии по Ядерному Регулированию или другой организации со схожими функциями. Он же сообщил подростку, что лучшим материалом, при помощи которого можно получить нейтроны — это бериллий.

После америциевой «пушки» Хан решил создать радиевую. Ему неожиданно повезло — он смог найти немного смоляной обманки, это руда, в которой довольно высокое содержание урана. Экспериментатор разбил кувалдой эту породу в пыль, и направил излучение на порошок радиевой соли (напомню, радий он получал, счищая люминесцентную краску со стрелок часов). С первого раза получить расщепляемый изотоп не получилось, поэтому подросток использовал замедлитель. После этого радиоактивность уранового порошка из породы начала расти.

А что с реактором?

Когда ему исполнилось 17 лет, юный специалист решил создать настоящий реактор. Который мог бы одновременно производить электричество и топливо. У Хана было уже почти все необходимое: радий, америций, бериллий и алюминий. Он смешал радий и америций, поместив смесь в алюминиевую фольгу. Из нее он хотел сделать активную зону ядерного реактора. Это ядро он окружил кубиками из ториевой золы и урановой пудры. Они также были завернуты в фольгу и связаны вместе клейкой лентой.

Вся эта история закончилась довольно быстро. Дело в том, что Дэвид Хан осознавал опасность, которые представляют радиоактивные материалы. Его «реактор», который, впрочем, был неспособен достичь критического состояния, стал источником ионизирующего излучения. Вблизи радиоактивность реактора в 1000 раз превышала фоновые показатели для региона, где жил Дэвид. У него был счетчик Гейгера, показаний которого мальчик испугался. Он решил прекратить все эксперименты с радиоактивностью, закопав элементы своего реактора в лесу. Причем утилизацию он решил проводить ночью. По пути в лес его заметила полиция. После разбирательств с полицейскими вмешались ФБР и Комиссия по ядерному регулированию.

Сарай, где проводились эксперименты, разобрали, и отвезли в 39 бочках на могильник для слаборадиоактивных отходов в штате Юта. Родителей мальчика оштрафовали на 60000 долларов, деньги ушли на покрытие расходов государства. Эксперты, комментируя этот случай, выразили удивление тем, что обычный подросток смог получить необходимые для работы радиоактивные материалы. До этого момента считалось, что обычный человек не может раздобыть ни детали технологического процесса создания нейтронной пушки или реактора, ни вещества и материалы, которые требуются для экспериментов.

После всего случившегося Хан впал в депрессию — ведь несколько лет его жизни ушли на увлечение тем, что у него отняли. Он поступил в колледж по настоянию родственников, но не стал его посещать и его выгнали. После этого, по решению отца, он пошел в армию, попав в ВМФ. Здесь он увлекался чтением различной литературы по биологии, фармацевтике, физике и юриспруденции. По словам журналиста, который с ним разговаривал в то время. Дэвид хотел сделать что-то заметное.

После демобилизации его арестовали за воровство датчика дыма, причем дома у Хана нашли 15 таких же датчиков. Полиция решила, что он хочет повторить свои эксперименты с радиоактивными материалами. Его посадили на 90 дней за решетку, в течение которых экспериментатора обследовали врачи. Некоторые специалисты посчитали, что у заключенного — навязчивая идея, которая преследует его с 1994 года. На лице Хана в то время было множество мелких язв. Возможно, они появились в результате контакта с радиоактивными материалами датчиков дыма.

Хан умер 27 сентября этого года в возрасте 39 лет. Причины смерти не сообщались. Будучи солдатом, Дэвид говорил, что уверен в том, что не слишком навредил своему здоровью и считает, что его опыты с радиоактивными материалами забрали не более пяти лет его жизни.