В 1986 г. телеведущие Владимир Познер и Фил Донахью (англ.) организовали один из первых советско-американских телемостов (который режиссировал Владимир Мукусев), в ходе которого возникла эта фраза. Поводом к возникновению фразы стало высказывание Людмилы Николаевны Ивановой, представительницы общественной организации «Комитет советских женщин». Однако существует несколько версий того, что именно она сказала.

Версия Познера
Американская участница пожаловалась, что в США на телевидении рекламные ролики эксплуатируют сексуальные образы и поинтересовалась, нет ли схожей ситуации в СССР. Иванова ответила: «У нас секса нет…», которая тут же утонула в общем смехе, заглушившем окончание фразы: «…на телевидении». В обиход вошла искажённая и вырванная из контекста часть фразы: «В СССР секса нет». Эта версия подтверждается рассказом самого Познера.

Сходная версия излагается также в «Словаре современных цитат» К. Душенко:

На вопрос из Бостона: «У нас в стране тоже существует проблема секса у подростков. У нас в телерекламе всё крутится вокруг секса. Есть ли у вас такая телереклама?» — прозвучал ответ: «Ну, секса у нас нет. Мы категорически против этого». И далее: «Секс у нас есть, но у нас нет рекламы».

Версия Ивановой

Сама Иванова, тем не менее, в интервью газете «Комсомольская правда» излагает другую версию происхождения этой фразы:

В общем, начался телемост, и одна американка говорит: да вы из-за войны в Афганистане вообще должны перестать заниматься сексом с вашими мужчинами — тогда они не пойдут воевать. И пальцем всё время тычет. Я ей и ответила: в СССР секса нет, а есть любовь. И вы во время войны во Вьетнаме тоже не переставали спать со своими мужчинами.
Но все запомнили только начало фразы. А что, я не права? У нас же действительно слово «секс» было почти неприличным. Мы всегда занимались не сексом, а любовью. Вот это я и имела в виду.

Так был ли секс в СССР? Если обращаться не к перестроечным агиткам, а к действительному положению дел, то можно видеть, что именно Октябрьская революция привела к резкой либерализации сексуальной сферы в нашем обществе.

В первые годы Советской власти партия и комсомол развернули большую кампанию по борьбе с половым фарисейством, который процветал в царские времена. Большевики протестовали против ложной стыдливости и лицемерия морали дореволюционной России.

Советская власть уравняла в правах мужчин и женщин, стала активно бороться с различными предрассудками.

Была упрощена процедура развода, сожительство без официального оформления отношений (гражданский брак) перестали резко осуждаться обществом. Значительно терпимее общество стало относиться к добрачным и внебрачным половым связям.

«Нынешняя мораль нашей молодежи в кратком изложении состоит в следующем, — подводила итог (между прочим, и своего личного весомого вклада в дело морального и психофизиологического разложения общества) известная коммунистка Смидович в газете «Правда» (21 марта 1925 г.) —

1.Каждый, даже несовершеннолетний, комсомолец и каждый студент «рабфака» (рабочий факультет) имеет право и обязан удовлетворять свои сексуальные потребности. Это понятие сделалось аксиомой, и воздержание рассматривают как ограниченность, свойственную буржуазному мышлению.

2.Если мужчина вожделеет к юной девушке, будь она студенткой, работницей или даже девушкой школьного возраста, то девушка обязана подчиниться этому вожделению, иначе ее сочтут буржуазной дочкой, недостойной называться истинной коммунисткой…»
...
Анонимный автор, обращаясь в редакцию газеты «Правда», писал: «Как же нам удовлетворять естественные надобности? Девушки должны были пойти навстречу просьбе товарищей-комсомольцев и снять с них сексуальное напряжение, чтобы они, вдохновленные и довольные, смело шли к новым трудовым победам! Эрос революции должен помогать молодежи строить светлое коммунистическое завтра!»

Но как водится счастье не бывает безоблачным, и в конце 20-х наступило похмелье.
В силу низкой культуры быта и повсеместной антисанитарии на фоне подобной свободы нравов повсеместно поперли венерические болезни. А лечить их толком не умели.

Партийные, профсоюзные и комсомольские организации снова повсеместно вторгались в личные отношения людей. Теперь с обратной целью. На собраниях считалось в порядке вещей во всеуслышание обсуждать вопросы интимной жизни членов коллектива. Весьма показательным в этом плане является протокол заседания бюро ВЛКСМ фабрики "Красный треугольник" от 15 марта 1935 г. Комсомольцы вынесли строгий выговор работнице Т. за "излишнее увлечение танцами и флиртом", а слесаря Б. исключили из комсомола за то, что "гулял одновременно с двумя "

После того как сексуальную вольницу прикрыли, а заодно придали КВД некоторые функции дознания, Сифилис сдался и потихоньку семейные ценности возобладали над революционными настроениями. Однако этого оказалось мало и маятник качнулся в другую сторону:

Идеи социалистического аскетизма в 30-е гг. стали чуть ли не нормой жизни. Проблемы половой любви не дискутировались теперь свободно на страницах молодежных журналов. На улицах Ленинграда невозможно было встретить не только девицу легкого поведения, но и фривольного духа рекламу или витрину. Внешне изменился даже стиль поведения молодежи. Побывавший в 1937 г. в Ленинграде знаменитый французский писатель Андре Жид с удивлением писал о выражении серьезного достоинства на лицах молодых людей без всякого намека на пошлость, вольную шутку, игривость и тем более флирт. Политическую систему устраивала деэротизация советского общества.
Источник