Cюжет этой комедии, наверное, помнят все. Знаменитый авантюрист граф Калиостро в сопровождении своей весьма экстравагантной свиты прибывает в Россию. Удирая от гвардейцев Потемкина, вся эта развеселая компания застревает в российской глубинке, где веселит народ, пытается провести сеанс магии и оживить мраморную диву.

А ведь не все знают, что у этой картины есть вполне серьезный художественный первоисточник. Ровно девяносто лет назад, в 1921 году, одним из немецких издательств было опубликовано произведение с жутковатым названием «Лунная сырость». Это и было первое сочинение Алексея Толстого о Калиостро, которое писатель позже решил переименовать. В нем Толстой вдоволь поиздевался над теософской литературой, которой тогда был увлечен высший свет. Словом, вещица получилась мрачной, и будь на то воля режиссера, имели бы мы в арсенале классический ужастик. Но благодаря таланту Марка Захарова и драматурга Григория Горина вот уже тридцать лет мы продолжаем напевать «уно моменто» и выдавать при случае шутки про кузнеца и сеновал.

К слову, на эту тему в свое время даже родилась эпиграмма:
Эта «формула» в общем-то старая,
Очень много от Марка Захарова,
Много Горина, много Гладкова,
И чуть-чуть Алексея Толстого.

С чужого голоса

Обычно Марк Захаров еще до начала съемок точно знал, кому какая роль предназначается. Поэтому пробы никогда не устраивал. Напротив, он ходил порой «по артистам» и уговаривал их согласиться сыграть выбранного для них героя. Так случилось, к примеру, и с исполнителем главной мужской роли в «Формуле любви» – Нодаром Мгалоблишвили. Нодар был в Москве на гастролях с Тбилисским театром имени Марджанишвили, и как-то к нему в гримерку пожаловал сам Марк Анатольевич.

«Мы в том году привезли в Москву во МХАТ нашего «Отелло» в постановке Темура Чхеидзе, – вспоминает Нодар. – Я там играл Яго. И вот в антракте после первого акта ко мне за кулисы в сопровождении тогдашнего нашего министра культуры Теймураза Бадурашвили заходит Марк Захаров и протягивает сценарий: мол, вот ваша роль, прочитать весь текст надо до завтра».

Никаких возражений, понятно, ни министр культуры Грузии, ни сам Марк Захаров не принимали: им и в голову не приходило, что Нодар может не согласиться на столь заманчивое предложение. И надо же, какой конфуз! Хотя Нодар Мгалоблишвили и понимал, что судьба дает ему огромный шанс, поначалу он категорически отказался от роли. Мотивация была вполне адекватной: «Да я ведь даже русского языка не знаю настолько, чтобы играть полноценно с вашими актерами».

«Ну, этот вопрос мы уже решили, – с невозмутимым выражением лица (которое неподражаемо удается Марку Захарову!) сказал режиссер. – Вас озвучит другой актер, который прекрасно говорит по-русски».
И действительно, в картине Нодар говорит голосом Армена Джигарханяна, а роль Калиостро стала для Мгалоблишвили по-настоящему знаковой.

Отпуск за свой счет

Почти сразу же (что случается крайне редко, когда на роль пробуются молодые актрисы) была найдена главная героиня. Как раз в это время выпускницы театральных училищ в больших количествах показывались в разные театры. В их числе оказалась свежеиспеченная выпускница Щепкинского училища Елена Валюшкина.
На нее и пал выбор Марка Захарова, который, присматривая актрис к себе в труппу «Ленкома», на самом-то деле искал главную героиню в «Формулу любви».

Что самое удивительное в этой истории: когда Валюшкиной позвонила ассистент режиссера c «ошеломительной новостью», Лена неожиданно… тоже отказалась от роли. «Какой фильм? Какие съемки? Я вообще-то собралась в отпуск ехать!» И это говорила вчерашняя выпускница, которая, казалось, должна была бросить все свои дела ради такого подарка судьбы! На том конце трубки недоуменно крякнули: «Но это, между прочим, главная роль. И – на минуточку – у самого Марка Захарова!

«Надо сказать, что до этого фильма я уже снялась в двух картинах Юрия Чулюкина: «Не хочу быть взрослым» и «Как стать счастливым». Хороший режиссер, а партнеры, о которых можно только мечтать: Евгений Стеблов, Наталья Варлей, Лев Дуров, Владимир Шевельков, Николай Караченцов. Поэтому приглашение в «Формулу любви» произвело на меня впечатление просто очередного предложения, нарушающего мои отпускные планы», – смеется сегодня Елена.

Конечно, все обдумав, она согласилась на съемки и на долгие годы осталась для зрителей трогательной Марией, которая не побоялась ради выздоровления папеньки ехать в неиз-веданную даль с таинственным и пугающим графом Калиостро.

Пойдем на сеновал!

А вот утверждение другой актрисы на одну из главных ролей заставило всю труппу «Ленкома» долго и громко обсуждать сей факт. Ведь героиню по имени Фимка Марк Захаров предложил сыграть, тоже без проб, своей дочери Александре Захаровой. Казалось бы, чего уж тут такого – пристроить любимое чадо на тепленькое местечко? Но так мог думать только тот, кто не знал о сложных взаимоотношениях режиссера Марка Захарова с актрисой Александрой Захаровой. Дело в том, что Марк Анатольевич весьма скептически относился к драматическому таланту своей дочери. Если быть точнее, он вообще не верил в его существование. Поэтому всячески препятствовал в свое время ее стремлению пойти по артистической стезе, а позже категорически отказывался брать ее в труппу «Ленкома». И вот здесь уж нашла коса на камень. Хотя Александру с радостью брали в штат целых пять столичных театров, она хотела играть только в одном – в «Ленкоме». Марк Захаров тогда даже собрал художественный совет, чтобы именно он определил, нужна ли театру актриса Александра Захарова. И когда профессионалы высказали единодушное решение: брать – и никаких гвоздей, – нехотя согласился с мнением большинства. Что, впрочем, ни о чем не говорило. Еще долгие годы Александра выступала на сцене «Ленкома» исключительно в массовке.

Поэтому тот факт, что Захаров без проб предложил своей дочери роль Фимки, многих удивил. Зато результат устроил, кажется, всех. Даже сурового отца!

Антипод злодея

Традиционно Марк Захаров задействовал в своих кинопостановках актеров собственного театра. Однако когда встал вопрос, кто же должен сыграть антипода Калиостро, он надолго задумался. По идее, это должен был быть мужчина – столь же харизматичный, как и сам Нодар Мгалоблишвили. Но сколько ни мучился Марк Анатольевич, подходящая кандидатура не находилась. Неужели стоит обратить внимание на «чужих» актеров?
«И тогда мы с Григорием Гориным неожиданно решили, что это будет… Татьяна Пельтцер, которая сыграла в фильме роль тетушки Федосьи Ивановны. И все встало на свои места. Это только она (как выяснилось, правильно определили мы) сумеет совершенно естественно оставаться веселой и живой в гротескных ситуациях, в экстремальном режиме и противостоять магическим проискам заезжего итальянца. Моей любимой актрисе не надо было ничего объяснять и показывать – она давно знала эту самую «формулу любви». Только вычертила она ее не на бумаге, а в собственном щедром и многострадальном сердце. Она научилась самому хлопотному и непростому делу на земле – любить людей».

Женский вопрос

Съемки картины, которые проходили в под-московном городке Барыбино, все актеры, участвовавшие в «Формуле любви», вспоминают как одно большое чудо. Настолько волшебной была обстановка на съемочной площадке! Все-таки хитрец Марк Захаров: он-то всегда знал, как подобрать такой коллектив, в котором не будет склок, а будут лишь помощь и взаимоуважение.

Самым главным на площадке (ну помимо режиссера, конечно же) был Александр Абдулов. Он постоянно веселил народ, устраивал скетчи: мог, например, ночью перебудить весь народ, чтобы отправиться… на рыбалку.

Какое-то время почти вся съемочная группа жила в местном общежитии. Но постепенно многие перебрались на ночлег к местным жителям. Сначала актриса Елена Аминова (в картине она играла ассистентку графа Калиостро) попросилась на постой к старенькой семейной чете в местной деревушке. А спустя время туда же переселились и Семен Фарада с Александром Абдуловым на пару.

К своей невольной соседке актеры относились очень трепетно. Однажды, вспоминает Елена, она проснулась от дурманящего аромата цветов. Открыла глаза и увидела, что вся кровать усыпана цветами: это Фарада с Абдуловым оборвали местную клумбу, чтобы побаловать красавицу актрису. Вот только о реакции местных жителей, которые не обнаружили части своих прекрасных насаждений, история умалчивает.

А однажды Елена стала причиной семейной ссоры Фарады и его супруги – актрисы Марины Полицеймако. Как-то актер предложил Аминовой покататься по окрестностям – ничего личного, просто ради развлечения. В салоне машины у Фарады на лобовом стекле висела странная куколка, которую Елена от нечего делать решила усовершенствовать. Сорвала цветущий репей, нашла где-то красивое перо – и кукла сразу преобразилась.

Проходит время, Фарада едет в Москву, и как только в машину садится его супруга, тут же начинается перепалка. «Ты здесь возил женщину!» – негодует Марина. Фарада всячески отпирался: хоть все и невинно было, зачем же мужчине сразу сознаваться? Но супруга была так непреклонна, что Семен Львович подумал даже, что у нее открылся дар ясновидения. Пришлось ему в конце концов согласиться: «Да, был грешок, катал на машине красивую барышню». Говорят, позже сама Марина Полицеймако объяснила мужу: «Эх, глупый ты, глупый, какая же я ясновидящая? Ведь только женщина могла так украсить эту куклу!»

Женщины вообще сыграли определенную роль в этой картине, даже находясь за сотни километров от съемочной площадки. Так, благодаря одной прекрасной леди вообще чуть не пришлось останавливать на время всю работу. А все из-за Нодара Мгалоблишвили.

Дело было так. Обычно на выходные все члены съемочной группы спокойно отправлялись из захолустного Подмосковья к себе в московские квартиры. И только Нодару некуда было податься. Чаще всего он отдыхал в гостинице «Мосфильма», где для него был забронирован номер. И вот однажды Нодар (в полном, надо сказать, одиночестве) решил устроить в своих апартаментах сольное вокальное выступление – пел одну песню за другой, старательно выводя рулады. Его вокальный талант был по достоинству оценен прогуливающейся по улице дамой (абсолютно незнакомой, само собой). Осознав тот факт, что эта восторженная дама при таком раскладе может стать весьма близкой знакомой, Нодар сел на подоконник, чтобы продолжить импровизированный концерт. Этаж был второй, Нодар находился в порыве чувств… Короче, «упал, очнулся – гипс».

Судьба той таинственной дамы так и осталась неизвестной, однако когда после выходных вся группа вновь собралась для работы, вид Нодара с загипсованной ногой вызвал у всех полнейший ступор. Как работать дальше?!

Надо отдать должное профессионализму оператора, который умудрялся снимать главного героя… без ног. Ну а уж когда ноги графа Калиостро обязательно нужны были в том или ином эпизоде, в кадр входил… композитор Геннадий Гладков. Именно его нижние конечности частенько видны на экране.

Между прочим, сам Гладков сыграл в фильме вполне полноценную роль – слуги, произносящего фразу: «С кого ж такую лепили?» Однако коварный Захаров отчего-то отказался указывать имя композитора в титрах.

Святая троица

Лишь три участника съемочной группы абсолютно игнорировали все мероприятия, которые раз за разом организовывал неутомимый Александр Абдулов. Актеры Татьяна Пельтцер, Леонид Броневой и звукооператор Юрий Рабинович делали вид, что вся эта компания под названием «съемочная группа «Формулы любви» лично к ним не имеет отношения. Сразу после окончания работы они уединялись в одной из комнатушек общежития. И там всю ночь напролет играли в преферанс. Никто посторонний в святая святых не допускался, поэтому то, что компания играла именно в преферанс, было из области предположений. К утру комната напоминала прокуренный салун: дышать в этой клетушке после ночных посиделок было просто невозможно, дымили-то все по-черному. Самое поразительное, что, хотя свет в комнате горел всю ночь и соответственно участники процесса явно бодрствовали, под утро все выглядели весьма жизнерадостно – ну полное впечатление, что эта троица мирно почивала в предвкушении будущих творческих свершений!

Ляпы

Присутствуют в фильме и ляпы, которые только добавляют картине пикантности. Самый главный, на который не обратил внимания только самый рассеянный зритель: весь фильм главные герои скачут на фоне стогов, остающихся после уборки зерновых комбайнами, которых в ту пору, разумеется, не существовало и в помине…
Другие неточности оказались более интеллектуальными. Но и их со временем раскрыли бдительные киноманы.

Так, во время сеанса ясновидения, устроенного Калиостро в петербургском велико-светском салоне, престарелый русский генерал интересуется датой завершения русско-турецкой войны («Про турок спроси! С турками война когда кончится?»). Так вот, предыдущая (по общему счету пятая) русско-турецкая война закончилась победой России в 1774 году – за шесть лет до приезда Калиостро в Санкт-Петербург. Следующая, шестая, началась семь лет спустя.

А как вам такой факт? Стихотворение, цитируемое Федяшевым в первом диалоге с тетушкой («Из стран Рождения река / По царству Жизни протекает…»), сочинено русским поэтом и переводчиком Василием Григорьевым в 1822 году – через сорок два года после описываемых в фильме событий.

Ну и последнее несоответствие, которое смогли подметить многие. В финале фильма Федосья Ивановна сообщает Калиостро о том, что его разыскивает какой-то штабс-капитан. Обер-офицерский чин штабс-капитана введен в русской армии в 1798 году – через восемнадцать лет после визита Калиостро в Россию.

Цытаты

Ну женюсь, что будет. Стану я целыми днями ходить в халате, а жена моя — особа, которая должна служить идеалам любви, закажет при мне лапшу и начнет её кушать!

— Русская речь не сложнее других. Вон Маргадон — дикий человек — и то выучил. Маргадон!
— Учиться всегда сгодится, трудиться должна девица, не плюй в колодец — пригодится… и как говорится.

— Для чего живёт человек на земле? Скажите.
— Как же так сразу-то? И потом, где живёт? Ежели у нас, в Смоленской губернии — это одно, ежели в Тамбовской губернии — это другое.


— Это Жазель. Француженка. Я признал её. По ноге.
— Не-е, это не Жазель. Жазель была брунетка, а эта вся белая.

— На что жалуемся?
— На голову жалуется.
— Это хорошо. Лёгкие дышат, сердце стучит.
— А голова?
— А голова — предмет тёмный, исследованию не подлежит.

Коли доктор сыт, так и больному легче.



— Хотите беседовать, сударь?
— О чём?
— О чём прикажете. О войне с турками, о превратностях климата или, к примеру, о графе Калиостро.
— О ком?
— О Калиостро. Известный чародей и магистр тайных сил. Нынче в Петербурге шуму много наделал. Газеты пишут — камни драгоценные растил, будущность предсказывал. А ещё говорят, фрейлине Головиной из медальона вывел образ покойного мужа, да так, что она его осязала и теперь вроде как на сносях…

— Карета сломалась, кузнец в бегах, так он в Васильевской гостинице сидит, клопов кормит.
— Клопов? Великий человек, магистр — и клопов?
— Так они, сударь, не разбирают, кто магистр, а кто не магистр.

Жуткий город: девок нет, в карты никто не играет. Вчера в трактире украл серебряную ложку — никто даже не заметил: посчитали, что её вообще не было.


Сердце подвластно разуму. Чувства подвластны сердцу. Разум подвластен чувствам. Круг замкнулся. С разума начали, разумом кончили. Вот и выходит, что всё мироздание — это суть игра моего ума. А если вы со мной согласитесь, то и вашего тоже.

Тогда она сняла с себя последнюю одежду и тоже бросилась в бурное море. И сия пучина поглотила ея в один момент. В общем, все умерли.

— Маргадон! Почему открыта дверь?
— Экскьюз ми, магистр!
— Что экскьюз ми?
— Варварские обычаи: ключи раздают, а замков нет.

Сильвупле, дорогие гости! Сильвупле… Жевупри… авек плезир… Господи прости, от страха все слова повыскакивали.

— Понравилось, видать. Молодец…
— Хороший человек…
— Солонку спёр…
— И не побрезговал.

— Дядь Степан, ихний кучер на меня в лорнет посмотрел. Чего это он, а?
— Чего, чего… Зрение слабое.
— Бедненький!..

— Степан! У гостя карета сломалась.
— Вижу, барин. Ось полетела. И спицы менять надо.
— За сколько сделаешь?
— За день сделаю.
— А за два?
— Ну… За… Сделаем и за два.
— А за пять дней?
— Ну, ежели постараться — можно и за пять.
— А за десять?
— Ну, барин, ты задачи ставишь! За десять дён одному не справиться, тут помощник нужен — хомо сапиенс!
— Бери помощников, но чтобы не раньше!

Ален ноби, ностра алис! Что означает — ежели один человек построил, другой завсегда разобрать может.


У нас в уезде писарь был. Год рождения в пачпорте одной циферкой записывал — чернила, шельма, экономил. Потом дело проянилось — его в острог. А пачпорта уж переделывать не стали — документ всё-таки.

От пальца не прикуривают, врать не буду. А искры из глаз летят. Вон у Загосиных мужик о прошлом году с воза упал да лбом об оглоблю. Ну, я вам доложу, был фейерверк!

— У меня воз сена стоит десять рублей.
— Стоить-то оно стоит, да никто ж его не покупает.

Да, это от души. Замечательно. Достойно восхищения. Ложки у меня пациенты много раз глотали, не скрою. Но вот чтобы так, за обедом на десерт, и острый предмет - замечательно. За это вам наша искренняя сердечная благодарность. Ну ежели конечно, кроме железных предметов, еще и фарфор можете употребить - тогда... просто слов нет.

— Узнаёшь, Маргадон?
— Натюрлих, экселенц! Отличная фемина!

Теряю былую лёгкость.

Вчера попросил у ключницы три рубля — дала, мерзавка, и не спросила, когда отдам.

— Подь сюды. Хочешь большой, но чистой любви?
— Да кто ж её не хочет…
— Тогда приходи, как стемнеет, на сеновал. Придёшь?
— Отчего ж не прийти? Приду. Только уж и вы приходите. А то вон сударь тоже позвал, а опосля испугался.
— А она не одна придёт, она с кузнецом придёт.
— С каким кузнецом? Не, нам кузнец не нужен. Что я, лошадь, что ли?
— Благословлять. Вы ж предложение изволите делать…
— Так, свободна. Не видишь, играем.

— И быть тебе за это рыбой, мерзкой и скользкой!
— Да, но обещали котом!
— Недостоин!

Меня предупреждали, что пребывание в России действует разлагающе на неокрепшие умы.

— А потом вас там публично выпорют, как бродяг, и отправят в Сибирь убирать снег…
— Весь?
— Да. Снега там много.

— Чё он меня всё пугает? Что меня пугать? У меня три пожизненных заключения. А как он с вами разговаривает? Вы, человек, достигший вершин лондонского дна! В конце концов, вы собираетесь быть принцем?
— Йес, итыс!

Огонь тоже считался божественным, пока Прометей не выкрал его. Теперь мы кипятим на нём воду.

Для бегства у меня хватит мужества!

— Мы договорились?
— Да, принц!
— Значит, я ставлю ультиматум…
— Да. А я захожу сзади.

Все пришельцы в Россию будут гибнуть под Смоленском.

— Liberation est perpetuum mobile…
— Мерзавец, а, мерзавец, ты, значит, здесь вместо работы латынь изучаешь?

Дядя Степан, помог бы ты им, а? Ну грех смеяться над убогими. Ну ты посмотри на них! Подневольные ж люди, одной рыбой питаются. И поют так жалостно!..

Статуя здесь ни при чём. Она тоже женщина несчастная. Она графа любит…

— Маргадон, один надо было зарядить…
— А вы, оказывается, бесчестный человек, Маргадон.
— Конечно! Если б я был честный человек, сколько бы народу в Европе полегло! Ужас!

Если когда-нибудь в палате лордов мне зададут вопрос: зачем, принц, вы столько времени торчали под Смоленском? — я не буду знать, что ответить

— …И с барышнями поаккуратней. Мраморные они, не мраморные — наше дело сторона. Сиди на солнышке, грейся.
— Травами хорошо бы ещё подлечиться. Отвар ромашки, мяты… У вас в Италии мята есть?
— Ну откуда в Италии мята? Видел я их Италию на карте: сапог сапогом, и всё.

— Ему плохо?
— Не-ет, ему хорошо.
— Хорошо?
— Живым всё хорошо.

— Алёша! Алёш, ну до того ли сейчас господину Калиостро?
— До того, до того. Ну, как там наш папенька? Папенька согласился.

— Погоня?
— Погоня, Ваше сиятельство.
— Это замечательно. Когда уходишь от погони, ни о чём другом уже не думаешь.


Mare bella donna,
Che un bel canzone,
Sai, che ti amo, sempre amo.
Donna bella mare,
Credere, cantare,
Dammi il momento,
Che mi piace più!

Uno, uno, uno, un momento,
Uno, uno, uno sentimento,
Uno, uno, uno complimento
Sacramento, sacramento, sacramento…

Uno momento. Народная итальянская песня. сл. Г. Гладкова

Любовь, Фимка, это у них «амор». Амор, и глазами так — у-у-у!



Источник