Наука
Ученые пытаются понять причины стремления к полигамии у самок Homo Sapiens
Из книги исследователя Мишель Лэнгли «Женская неверность»:
Центральный тезис - женщины ничуть не более «естественно» моногамны, чем мужчины.
Для женщин характерна сменяющаяся полиандрия, - через 3-4 года нужен новый партнер.
Биохимические исследования указывают на естественный четырёхлетний цикл у самки человека. Это явно даёт средней доцивилизованной матери достаточно времени после рождения ребенка, чтобы восстановить её способность выжить без мужской поддержки. В отсутствие какой бы то ни было системы брака, естественной склонностью женщины после этого является «избавление» себя от партнера. Когда её гормоны требуют нового деторождения, она просто берёт нового мужчину. Разрыв отношений и развод наиболее вероятен на четвертый год брака в «более чем 60 совершенно различных культурах».
Доциливизованное половое поведение женщины управляется несколькими химическими веществами. Эйфория от влюбленности связана со стимулятором фенилэтиламином, естественно образовывающимся в теле благодаря эротическому влечению. Как и с другими наркотиками, на него подсаживаются, люди постепенно вырабатывают устойчивость к нему, и для достижения того же эффекта требуются бóльшие его количества. Со временем он теряет свою власть над нами, и влюбленность заменяется спокойным чувством привязанности к нашим партнерам. Тут задействованы и нейрохимические факторы. Но чувство привязанности или связанности скорее похоже на седативное действие наркотика, а не стимулятора.
Потом надо обратить внимание на гормоны. Сексуальная потребность и у мужчин и у женщин связана с уровнем тестостерона. Он, конечно, у мужчин всегда выше, но различие больше всего в начале взросления, когда люди обычно выбирали партнеров. По мере того, как мужчины стареют, их уровень тестостерона постепенно уменьшается; уровень его у женщин растёт. Ближе к тридцати женщины становятся волосатее, их голоса грубеют, и они ведут себя более напористо. И, довольно обычным делом для них является резкое увеличение желания других мужчин.
Автор сама признается, что после четырёх лет счастливого брака и вскоре после 27-го дня рождения она начала чувствовать скуку и неудовлетворенность без всяких видимых причин. Она обращалась к книгам и профессионалам, каждый из которых согласился с тем, что вина лежит на её муже. На некоторое время она приняла это современное общее мнение. К счастью — в отличие от большинства женщин — она продолжала искать ответы. Она встречалась с женщинами, поначалу случайно, которые описывали сходные впечатления, и опрашивала их. Позже она начала искать женщин для продолжительных интервью. Иногда она интервьюировала и мужчин. Постепенно из историй, которые она слышала, стали выкристаллизовываться определенные шаблоны. «К тому моменту, как я прекратила считать, я опросила 123 женщины и 72 мужчин… Меня заворожило то, что нечто настолько широко распространенное удалось хранить в тайне».
На основании своих исследований Лэнгли выделяет четыре типичных стадии в распаде брака.
1) Жены начинают смутно ощущать, что в их жизнях «чего-то недостает». Они ощущают потерю интереса к сексуальным отношениям со своим мужем. Автор четко говорит, что опрашиваемые не были унижаемы или иным образом обижены своим мужем. Тем не менее в некоторых случаях «женщины утверждали, что когда их мужья к ним прикасались, они чувствовали, что их домогаются; они сообщали, что в теле ощущалась зажатость, тяжесть в груди или болезненные ощущения в животе».
2) После определенного промежутка времени они ощущали неожиданное пробуждение сексуального желания — но, увы, не к законным мужьям. Часто женщины не сразу исполняли свои новые желания. Обычно они проходили через период ощущения чувства вины, и иногда пытались удовлетворить это чувство повышенной внимательностью к своим мужьям.
Женщины, пишет Лэнгли, вступают в брак с предположением, что они естественно моногамны. «Пытаться быть верными не кажется им естественным». Они вспоминают свадебную клятву в том же духе, как они одевают «что-то одолжено, что-то синенькое» — просто так делают на свадьбах. Конечно, тому, кто считает, что никогда не почувствует соблазна её нарушить, дать клятву не очень сложно.
Соответственно, со временем большинство женщин начинают искать оправдания своим внебрачным интересам. Если женщины просто хотят выйти замуж, и не имеют естественной склонности хотеть других мужчин, «любая вина за неудовлетворенность или неверность со стороны женщины будет возложена на мужчин, за которых они вышли». Это кажется мне чрезвычайно важным и легко упускаемым моментом: широко распространенное мнение, что женщины моногамны, помогает взращиванию современного настроя «вини мужчин за всё». Следовательно, как бы странно это ни звучало, чтобы восстановить практику моногамии, может оказаться необходимым дискредитировать мнение о том, что женщины естественно склонны к ней.
Как только женщины начинают верить, что вину за их непредсказуемые позывы можно возложить на мужчин, они начинают «говорить о мужьях и своем браке с негативом и сарказмом». Отсюда переход к реальной измене жены — обычно лишь дело времени.
3) Женщины, участвующие во внебрачных связях, говорят о «чувствах, которых они никогда не испытывали ранее». Они вновь чувствуют себя «живыми». Однако эта эйфория соединяется с болью и чувством вины. Часто перед соитием они клянутся себе, что «это будет в последний раз», но они неспособны выполнить обещание. Автор представляет это как навязчивое поведение, связанной с биохимией эротической связи. Она утверждает, что «кайф» от измены интенсивнее, чем обычное ухаживание, из-за его связи с чувством стыда, вины и тайны: вполне вероятная гипотеза, и возможная тема для дальнейших исследований.
Обычно женщины не предпринимают решительных действий к расторжению брака, который даёт им чувство уверенности не смотря ни на что. Развод приводит к нервозности от расставания, что по сути является химической депривацией. Как пишет Лэнгли, привычные связи создают спокойное и комфортное ощущение, как седатив; а потеря того, с кем мы связаны, создает паническое чувство, как у ребенка, который потерялся в супермаркете. Так что эти женщины живут в состоянии «лимбо» годами, неспособные решить то ли оставаться замужем, то ли искать развода. Большинство ожидает, что рано или поздно они поймут, чего хотят, но это происходит редко. Авторская гипотеза состоит в том, что «ясность никогда не приходит, потому что они на самом деле просто пытаются избежать боли. Они надеются, что однажды им не будет тяжело оставить своего супруга, или что однажды они больше не будут хотеть кого-то ещё и захотят вернуться к нему». (Она не упоминает, что многим женщинам будет «больно» лишиться финансовой поддержки мужа.)
Иногда любовник разрывает отношения с изменившей женой, по любой причине. В этих случаях женщины «испытывают крайнее сожаление, оказываются глубокой депрессии и выражали крайний гнев на мужа». Фактически, в соответствии с гипотезой Лэнгли, они испытывали другую форму депривации — они были подсажены на стимуляторы, которым пришлось пересесть на «обычную» дурь. Эти женщины считали крайне важным найти отношения, которые давали бы им те же чувства, что и интрижки. В то же самое время «некоторые женщины возобновляли эпизодические сексуальные контакты со своими мужьями в попытке сохранить брак». И хотя у них больше не было влечения к мужьям, «желание временно просыпалось, когда они подозревали своих мужей в неверности или видели признаки его ухода». Другими словами, даже жены, которые были неверны годами, хотели держать своих мужей на привязи — они не хотят чтобы он бросал её.
4) В конце концов некоторые женщины находят определенного рода решения. Это может означать развод, или решение остаться в браке и возможно продолжить свои интрижки. Лэнгли не упоминает ни одного случая, когда изменившая жена искренне и без задней мысли вернулась к мужу. Те кто развелись и вышли замуж заново, иногда выражали «сожаление за ту боль, которую они причинили детям и мужу, только чтобы в итоге обнаружить, что и в новых отношениях они испытывают схожие чувства». Другими словами, они достигли конца второго биологического цикла, и вернулась скука. «Естественная» женская сексуальная потребность означает сменяющую полиандрию. Лэнгли даже называет одну из глав «Игра в отношения: женская версия — Преследуй и брось». Трудно отделаться от мысли, что эти женщины могли бы избавить всех от множества проблем, просто сдержав свадебную клятву.
Закон Бриффолта гласит что все женщины стремятся «сходить замуж», другими словами вступить в отношения на основании той выгоды, которую могут получить от мужчины:
«Самка, а не самец, определяет все условия животной семьи. Если выгоды от ассоциации с самцом нет, то ассоциации не происходит.»
Следствия закона Бриффолта:
Следствие 1. Выгоды, полученные от самца в прошлом, не означают продолжения ассоциации в будущем.
Следствие 2. Любое соглашение, по которому самец дает выгоды в настоящем в обмен на ассоциацию в будущем, аннулируется как только выгода была получена.
Следствие 3. Обещание будущей выгоды ограниченно влияет на текущую и будущую ассоциацию: она обратно пропорциональна времени до получения выгоды и прямо пропорциональна степени доверия самцу.
В былые времена, пока Отцовская опека не была уничтожена в 1870, закон Бриффолта компенсировался тем, что жена, бросившая мужа, теряла опеку над детьми и не получала от мужа никаких денег. После отмены отцовской опеки, женщины многие годы используют детей как инструмент для попрошайничества, чтобы вытянуть из их отца деньги с помощью судебной системы.
«В XIX веке, когда женщина теряла детей и финансовое обеспечение при уходе из семьи, разводов было всего несколько тысяч в год. Их количество начало стремительно нарастать в конце XIX века под давлением набирающего силу феминистского движения, когда опеку над детьми начали передавать матерям».
«Между 1870 и 1920 количество разводов увеличилось в 15 раз и к 1924 году каждый седьмой брак заканчивался разводом».
«Развод по взаимному согласию сторон», который был юридически закреплен в 1970, еще больше все упростил. Раньше развод можно было расторгнуть без взаимного согласия только при условии «жестокого обращения» со стороны супруга. Впрочем жестокостью можно было посчитать все что угодно, примерно так же, как насилием или абьюзом в семье сейчас могут счесть множество вещей.
Центральный тезис - женщины ничуть не более «естественно» моногамны, чем мужчины.
Для женщин характерна сменяющаяся полиандрия, - через 3-4 года нужен новый партнер.
Биохимические исследования указывают на естественный четырёхлетний цикл у самки человека. Это явно даёт средней доцивилизованной матери достаточно времени после рождения ребенка, чтобы восстановить её способность выжить без мужской поддержки. В отсутствие какой бы то ни было системы брака, естественной склонностью женщины после этого является «избавление» себя от партнера. Когда её гормоны требуют нового деторождения, она просто берёт нового мужчину. Разрыв отношений и развод наиболее вероятен на четвертый год брака в «более чем 60 совершенно различных культурах».
Доциливизованное половое поведение женщины управляется несколькими химическими веществами. Эйфория от влюбленности связана со стимулятором фенилэтиламином, естественно образовывающимся в теле благодаря эротическому влечению. Как и с другими наркотиками, на него подсаживаются, люди постепенно вырабатывают устойчивость к нему, и для достижения того же эффекта требуются бóльшие его количества. Со временем он теряет свою власть над нами, и влюбленность заменяется спокойным чувством привязанности к нашим партнерам. Тут задействованы и нейрохимические факторы. Но чувство привязанности или связанности скорее похоже на седативное действие наркотика, а не стимулятора.
Потом надо обратить внимание на гормоны. Сексуальная потребность и у мужчин и у женщин связана с уровнем тестостерона. Он, конечно, у мужчин всегда выше, но различие больше всего в начале взросления, когда люди обычно выбирали партнеров. По мере того, как мужчины стареют, их уровень тестостерона постепенно уменьшается; уровень его у женщин растёт. Ближе к тридцати женщины становятся волосатее, их голоса грубеют, и они ведут себя более напористо. И, довольно обычным делом для них является резкое увеличение желания других мужчин.
Автор сама признается, что после четырёх лет счастливого брака и вскоре после 27-го дня рождения она начала чувствовать скуку и неудовлетворенность без всяких видимых причин. Она обращалась к книгам и профессионалам, каждый из которых согласился с тем, что вина лежит на её муже. На некоторое время она приняла это современное общее мнение. К счастью — в отличие от большинства женщин — она продолжала искать ответы. Она встречалась с женщинами, поначалу случайно, которые описывали сходные впечатления, и опрашивала их. Позже она начала искать женщин для продолжительных интервью. Иногда она интервьюировала и мужчин. Постепенно из историй, которые она слышала, стали выкристаллизовываться определенные шаблоны. «К тому моменту, как я прекратила считать, я опросила 123 женщины и 72 мужчин… Меня заворожило то, что нечто настолько широко распространенное удалось хранить в тайне».
На основании своих исследований Лэнгли выделяет четыре типичных стадии в распаде брака.
1) Жены начинают смутно ощущать, что в их жизнях «чего-то недостает». Они ощущают потерю интереса к сексуальным отношениям со своим мужем. Автор четко говорит, что опрашиваемые не были унижаемы или иным образом обижены своим мужем. Тем не менее в некоторых случаях «женщины утверждали, что когда их мужья к ним прикасались, они чувствовали, что их домогаются; они сообщали, что в теле ощущалась зажатость, тяжесть в груди или болезненные ощущения в животе».
2) После определенного промежутка времени они ощущали неожиданное пробуждение сексуального желания — но, увы, не к законным мужьям. Часто женщины не сразу исполняли свои новые желания. Обычно они проходили через период ощущения чувства вины, и иногда пытались удовлетворить это чувство повышенной внимательностью к своим мужьям.
Женщины, пишет Лэнгли, вступают в брак с предположением, что они естественно моногамны. «Пытаться быть верными не кажется им естественным». Они вспоминают свадебную клятву в том же духе, как они одевают «что-то одолжено, что-то синенькое» — просто так делают на свадьбах. Конечно, тому, кто считает, что никогда не почувствует соблазна её нарушить, дать клятву не очень сложно.
Соответственно, со временем большинство женщин начинают искать оправдания своим внебрачным интересам. Если женщины просто хотят выйти замуж, и не имеют естественной склонности хотеть других мужчин, «любая вина за неудовлетворенность или неверность со стороны женщины будет возложена на мужчин, за которых они вышли». Это кажется мне чрезвычайно важным и легко упускаемым моментом: широко распространенное мнение, что женщины моногамны, помогает взращиванию современного настроя «вини мужчин за всё». Следовательно, как бы странно это ни звучало, чтобы восстановить практику моногамии, может оказаться необходимым дискредитировать мнение о том, что женщины естественно склонны к ней.
Как только женщины начинают верить, что вину за их непредсказуемые позывы можно возложить на мужчин, они начинают «говорить о мужьях и своем браке с негативом и сарказмом». Отсюда переход к реальной измене жены — обычно лишь дело времени.
3) Женщины, участвующие во внебрачных связях, говорят о «чувствах, которых они никогда не испытывали ранее». Они вновь чувствуют себя «живыми». Однако эта эйфория соединяется с болью и чувством вины. Часто перед соитием они клянутся себе, что «это будет в последний раз», но они неспособны выполнить обещание. Автор представляет это как навязчивое поведение, связанной с биохимией эротической связи. Она утверждает, что «кайф» от измены интенсивнее, чем обычное ухаживание, из-за его связи с чувством стыда, вины и тайны: вполне вероятная гипотеза, и возможная тема для дальнейших исследований.
Обычно женщины не предпринимают решительных действий к расторжению брака, который даёт им чувство уверенности не смотря ни на что. Развод приводит к нервозности от расставания, что по сути является химической депривацией. Как пишет Лэнгли, привычные связи создают спокойное и комфортное ощущение, как седатив; а потеря того, с кем мы связаны, создает паническое чувство, как у ребенка, который потерялся в супермаркете. Так что эти женщины живут в состоянии «лимбо» годами, неспособные решить то ли оставаться замужем, то ли искать развода. Большинство ожидает, что рано или поздно они поймут, чего хотят, но это происходит редко. Авторская гипотеза состоит в том, что «ясность никогда не приходит, потому что они на самом деле просто пытаются избежать боли. Они надеются, что однажды им не будет тяжело оставить своего супруга, или что однажды они больше не будут хотеть кого-то ещё и захотят вернуться к нему». (Она не упоминает, что многим женщинам будет «больно» лишиться финансовой поддержки мужа.)
Иногда любовник разрывает отношения с изменившей женой, по любой причине. В этих случаях женщины «испытывают крайнее сожаление, оказываются глубокой депрессии и выражали крайний гнев на мужа». Фактически, в соответствии с гипотезой Лэнгли, они испытывали другую форму депривации — они были подсажены на стимуляторы, которым пришлось пересесть на «обычную» дурь. Эти женщины считали крайне важным найти отношения, которые давали бы им те же чувства, что и интрижки. В то же самое время «некоторые женщины возобновляли эпизодические сексуальные контакты со своими мужьями в попытке сохранить брак». И хотя у них больше не было влечения к мужьям, «желание временно просыпалось, когда они подозревали своих мужей в неверности или видели признаки его ухода». Другими словами, даже жены, которые были неверны годами, хотели держать своих мужей на привязи — они не хотят чтобы он бросал её.
4) В конце концов некоторые женщины находят определенного рода решения. Это может означать развод, или решение остаться в браке и возможно продолжить свои интрижки. Лэнгли не упоминает ни одного случая, когда изменившая жена искренне и без задней мысли вернулась к мужу. Те кто развелись и вышли замуж заново, иногда выражали «сожаление за ту боль, которую они причинили детям и мужу, только чтобы в итоге обнаружить, что и в новых отношениях они испытывают схожие чувства». Другими словами, они достигли конца второго биологического цикла, и вернулась скука. «Естественная» женская сексуальная потребность означает сменяющую полиандрию. Лэнгли даже называет одну из глав «Игра в отношения: женская версия — Преследуй и брось». Трудно отделаться от мысли, что эти женщины могли бы избавить всех от множества проблем, просто сдержав свадебную клятву.
Закон Бриффолта гласит что все женщины стремятся «сходить замуж», другими словами вступить в отношения на основании той выгоды, которую могут получить от мужчины:
«Самка, а не самец, определяет все условия животной семьи. Если выгоды от ассоциации с самцом нет, то ассоциации не происходит.»
Следствия закона Бриффолта:
Следствие 1. Выгоды, полученные от самца в прошлом, не означают продолжения ассоциации в будущем.
Следствие 2. Любое соглашение, по которому самец дает выгоды в настоящем в обмен на ассоциацию в будущем, аннулируется как только выгода была получена.
Следствие 3. Обещание будущей выгоды ограниченно влияет на текущую и будущую ассоциацию: она обратно пропорциональна времени до получения выгоды и прямо пропорциональна степени доверия самцу.
В былые времена, пока Отцовская опека не была уничтожена в 1870, закон Бриффолта компенсировался тем, что жена, бросившая мужа, теряла опеку над детьми и не получала от мужа никаких денег. После отмены отцовской опеки, женщины многие годы используют детей как инструмент для попрошайничества, чтобы вытянуть из их отца деньги с помощью судебной системы.
«В XIX веке, когда женщина теряла детей и финансовое обеспечение при уходе из семьи, разводов было всего несколько тысяч в год. Их количество начало стремительно нарастать в конце XIX века под давлением набирающего силу феминистского движения, когда опеку над детьми начали передавать матерям».
«Между 1870 и 1920 количество разводов увеличилось в 15 раз и к 1924 году каждый седьмой брак заканчивался разводом».
«Развод по взаимному согласию сторон», который был юридически закреплен в 1970, еще больше все упростил. Раньше развод можно было расторгнуть без взаимного согласия только при условии «жестокого обращения» со стороны супруга. Впрочем жестокостью можно было посчитать все что угодно, примерно так же, как насилием или абьюзом в семье сейчас могут счесть множество вещей.
