Когда 21 января 1942 года на взлётном поле аэродрома в Форт-Лами, столице французской территории Чад, услышали гул приближающегося с юга самолёта, ничто не нарушило сонной послеобеденной рутины тыловой авиабазы. Сражения Роммеля с Союзниками гремели в 2000 километрах к северу, и самолёт наверняка был английским, вылетевшим из Лагоса в Нигерии. К изумлению французов, это оказался немецкий «Хейнкель» He 111, который как на учениях зашёл на боевой курс и сбросил бомбы на стоянки самолётов и бензохранилище. Через несколько минут на аэродроме бушевал огненный смерч, а бомбардировщик, по которому не было сделано ни одного выстрела, спокойно удалился. Одна из самых необычных операций люфтваффе увенчалась полным успехом.

Чад выбирает «Свободную Францию»

Французская территория Чад в центральной Африке стала первой колонией Франции, сразу и бесповоротно примкнувшей к движению Шарля де Голля «Свободная Франция». Первый в истории чернокожий губернатор колонии Феликс Эбуэ (Félix Adolphe Éboué) официально объявил об этом 26 августа 1940 года. С этого времени Чад стал основной базой для развёртывания вооружённой борьбы голлистов против Оси и французских колониальных владений, решивших подчиниться режиму Виши. Возглавил борьбу знаменитый впоследствии генерал Филипп Леклерк (Philippe Leclerc de Hauteclocque).

​

Феликс Эбуэ и Шарль де Голль

Быстро и решительно подчинив власти де Голля колонии Французской Экваториальной Африки, Леклерк в декабре 1940 года начал так называемую Феццанскую кампанию, целью которой было вторжение с территории Чада в южную часть итальянской Ливии (область Феццан) и захват там опорных пунктов. Форт-Лами (современная Нджамена, столица республики Чад), расположившийся на берегу озера Чад, стал стратегически важным центром коммуникаций и снабжения, поступавшего из британских портов Лагос и Такоради на западном побережье Африки.

Леклерк сформировал очень небольшой, но боеспособный и мобильный отряд, который совершил 400-километровый бросок к Феццану и 11 января 1941 года совместно с английскими группами дальней разведки пустыни (LRDG — Long Range Desert Group) из Египта разгромил итальянский аэродром Мурзук. К 1 марта 1941 года французы смогли сломить сопротивление итальянского гарнизона форта Эль-Таг и захватить важнейший оазис Куфра. Феццанская кампания Леклерка осуществлялась синхронно с английской наступательной операцией «Компас»; в результате итальянские войска оказались полностью разгромлены, потеряв Киренаику, а к юго-востоку от Триполитании появился теперь и крайне неприятный для итальянцев плацдарм французов в Феццане.

Однако прибытие в полуокружённую Союзниками Ливию немецкого Африканского корпуса генерала Эрвина Роммеля (Erwin Rommel) в корне изменило ситуацию. Для поддержки Роммеля в Африку прибыли и подразделения люфтваффе, в составе которых был один очень необычный гауптман, прекрасно знавший и местный театр военных действий, и французов.

Профессиональный авантюрист

Об этом человеке известно не очень много, а многие факты из его биографии вызывают споры. Тем не менее практически все исследователи сходятся во мнении, что жизнь Теодора Блайха вполне достойна книги, а в характеристиках его личности чаще всего встречаются слова «незаурядный» и «авантюрист».

Теодор «Тео» Блайх (Theodor Blaich) родился в 1891 году в Штутгарте, став шестым и последним ребёнком в семье гауптмана кайзеровской армии Карла Блайха (Karl Blaich). Его мать Катарина, в девичестве фон Шнесгарт (Katharina von Schnesgart), происходила из семьи известных ювелиров — часто подчёркивается, что они выполняли заказы русского царя — и производителей миниатюрной мебели.

Панорама Форт-Лами — к началу Второй мировой войны это был крупный город

Иногда встречается информация, что Блайх родился 5 апреля 1900 года в Тюбингене и был, таким образом, самым молодым пилотом Восточного фронта Первой мировой, что не соответствует действительности. Пережив войну, Тео сразу эмигрировал в Канаду, а вскоре внезапно всплыл в Южной Америке, где работал в знаменитом по сей день экспортёре фруктов, гигантской компании «Юнайтед Фрут».

Набравшись опыта и, видимо, сколотив немалый капитал, неугомонный немец в начале 20-х годов сорвался во французский Камерун. Там он основал крупнейшую в колонии банановую плантацию, оборудованную собственным аэродромом с тремя самолётами и подъездными железнодорожными путями. Размах дел предприимчивого немца настолько впечатлял, что некоторые бельгийские газеты даже публиковали информацию, что французы хотят предложить Блайху должность губернатора Камеруна.

Из предвоенного периода жизни Блайха также известно, что он очень много путешествовал и был энтузиастом авиации: его имя найдено в списках пассажиров одного из первых рейсов печально знаменитого своей гибелью дирижабля «Гинденбург». На лайнере «Бремен» он пересекал океан, чтобы побывать на бизнес-конференции в Нью-Йорке. Даже на собственную свадьбу в Берлине Блайх отправился на самолёте из Камеруна — разумеется, такое событие в жизни авантюриста не могло обойтись без экстренной посадки в Сахаре с последующей эвакуацией.

На авиабазе в Форт-Лами базировались бомбардировщики «Бленхейм» ВВС «Свободной Франции»

Особое внимание привлекает рекордный перелёт Блайха в ноябре 1938 года на своём собственном лёгком самолёте «Мессершмитт» Bf 108 «Тайфун». Вылетев из Берлина, он направился в Африку, где пролетел через все французские и бельгийские колонии, проведя в воздухе в общей сложности 39 часов и преодолев маршрут протяжённостью 13 620 километров. Существует мнение, что это был целенаправленный разведывательный полёт, прикрываемый рекламой продукции профессора Мессершмитта, но никаких доказательств этому нет.

Нет сомнений, что к началу Второй мировой Тео Блайх был одним из самых авторитетных в Третьем рейхе авиационных экспертов по Африке. По случайному или неслучайному совпадению, когда разразился конфликт, Блайх вместе со своим Bf 108 находился в Германии, поэтому избежал участи военнопленного в Камеруне, где его плантация была немедленно реквизирована.

Существуют разногласия относительно времени добровольного вступления Блайха в ряды люфтваффе — уже в 1939 году, или с началом африканской кампании вермахта, но точно известно, что на службу он поступил вместе со своим личным Bf 108. Первые упоминания о прохождении им службы действительно относятся к началу 1941 года, когда X авиакорпус люфтваффе под командованием генерала авиации Ганса Гайслера (Hans Geisler) прибыл на средиземноморский театр для поддержки итальянцев.

​

Майор Роберто Вимеркати-Сансеверино и гауптман Теодор Блайх в кабине «Тайфуна»

Такого незаурядного специалиста командование люфтваффе явно не собиралось использовать в качестве обычного командира среднего звена, и подтверждением этому является участие Блайха в операции «Паша» летом 1941 года. Целью операции был вывоз с территории Египта пронемецки настроенного бывшего начальника египетского генерального штаба генерала Азиза аль Мисри (Aziz Ali al-Misri). Операция сорвалась из-за того, что египетский пилот потерпел аварию и не смог доставить генерала к месту эвакуации. На обратном пути с вражеской территории немцы понесли потери из-за атак английских истребителей, но Блайх доказал свою высокую квалификацию, сумев довести «Хейнкель» до Бенгази буквально на последних каплях бензина.

В начале 1942 года гауптман Тео Блайх числился уже в штабе авиационного командования «Африка» генерала Штефана Фрёлиха (Stefan Fröhlich). От его опытного взгляда не укрылась опасность захвата французами оазиса Куфра, и, пользуясь свои авторитетом, он напрямую обратился к Роммелю с докладной запиской о необходимости решения проблемы Форт-Лами, находящегося в тысячах километров к югу. Блайх писал:

«Форт-Лами — это центр сосредоточения сил для вражеских операций. Это координационный центр и узел коммуникаций, включая особо важный маршрут с западного побережья Африки на восток, до самого Нила… Он представляет опасность для Ливии и нашей линии снабжения Триполи — Бенгази. Поэтому южную границу ливийской пустыни необходимо оборонять от вторжения из центральной Африки. Альтернативой является только наступление с целью захвата Форт-Лами и уничтожения коммуникации Форт-Лами — Нил».

«Лис пустыни» прекрасно понимал соображения Блайха, но его главной задачей было в первую очередь разгромить англичан в Триполитании и Киренаике, а не пресечь действия патрулей LRDG англичан на коммуникациях и перегон самолётов из США в Египет. Полномасштабное наступление французов из Феццана было крайне маловероятно из-за чудовищно сложной логистики, по этой же причине не представлялось возможным и нанести удар непосредственно на Форт-Лами. Но Роммель, будучи сам поклонником крайне рискованных операций, дал Блайху карт-бланш на разработку и осуществление диверсии против Форт-Лами, которая умерила бы пыл французов.

«Зондеркоммандо Блайх»

Благоволение Роммеля и энтузиазм, проявленный немецкими и итальянскими авиационными командирами по отношению к плану Блайха, привели к тому, что подготовка к операции началась ударными темпами. Для осуществления удара было сформировано специальное временное «Зондеркоммандо Блайх», в состав которого вошли три самолёта: Bf 108 Блайха с бортовым кодом KG+EM, бомбардировщик He 111H-6 с заводским №4146 и бортовым кодом BQ+BA и итальянский бомбардировщик «Савойя-Маркетти» SM.81.

Слева направо, сверху вниз: немецкий лагерь в оазисе Хун; обсуждение деталей операции у хвостового оперения «Хейнкеля»; на переднем плане «Савойя», использовавшаяся в качестве танкера, на заднем плане ударный «Хейнкель»; заправка «Хейнкеля» горючим

Несмотря на огромный опыт Блайха в области полётов над Африкой, ключевую роль в максимально быстрой подготовке операции сыграл итальянский майор граф Роберто Вимеркати-Сансеверино (Roberto Vimercati Sanseverino). Аристократ одной из древнейших итальянских фамилий, он носил прозвище «Князь Джалу» по названию оазиса, где служил в молодости. Граф обладал огромным опытом 16-летней службы в Ливии не только в качестве лётчика, но и командира специальных «сахарских рот», созданных итальянцами для патрулирования южных пустынных районов Ливии.

Ещё в 1935 году во время одного из обычных патрульных полётов Вимеркати обнаружил на самом юге ливийской пустыни идеальную посадочную площадку, образованную сланцевыми отложениями. Опробовав на ней взлёт и посадку, граф обозначил её как пункт «Кампо Уно» (Campo Uno — «Площадка №1»). Спустя семь лет обладание таким секретным аэродромом подскока значительно упрощало Блайху подготовку удара на Форт-Лами.

К 20 января 1942 года специальное подразделение сосредоточилось в оазисе Хун, административном центре итальянского Феццана, где все самолёты были ещё раз проверены и заправлены топливом. В тот же день команда Блайха вылетела в Кампо Уно, откуда и должен был стартовать ударный «Хейнкель». «Мессершмитт» Блайха должен был выполнять роль лидера на маршруте, а «Савойя» была под завязку загружена бочками с топливом.

​

«Мессершмитт» Bf 108 и «Хейнкель» He 111, принадлежавшие зондеркоманде Блайха

Сражения между Союзниками и Осью в Африке получили название «африканские качели» из-за почти зеркальных операций противников и смены обстановки на театре в равные промежутки времени. Практически за год до описываемых событий англичане начали операцию «Компас», а Леклерк одновременно предпринял свою диверсию на Феццан. По иронии судьбы, именно 21 января 1942 года должна была начаться операция Роммеля «Тезей» — очередное контрнаступление на англичан в Киренаике, а Блайху предстояло разорить «осиное гнездо» французов на берегу озера Чад.

С бомбами к экватору

В 08:00 21 января 1942 года «Хейнкель» зондеркоманды Блайха, провожаемый напутственными криками итальянского экипажа «Савойи», взлетел с Кампо Уно. План операции был достаточно прост: долететь до Форт-Лами, по пути разведав дорожное и речное сообщение в его районе, отбомбиться по аэродрому и хранилищам топлива, вернуться в Кампо Уно, снова дозаправиться с SM.81 и вернуться в оазис Хун.

Экипаж ударной машины составили: Тео Блайх — командир, Роберто Вимеркати — штурман, лейтенант Франц Бонзак (Franz Bohnsack) — пилот, фельдфебель Генрих Гайслер (Heinrich Geissler) — бортинженер, фельдфебель Вольфганг Вихман (Wolfgang Wichmann) — стрелок-радист, лейтенант Фриц Деттман (Fritz Dettmann) — военный корреспондент. Деттман был очень популярным корреспондентом вермахта, автором нескольких книг о героях люфтваффе и поэтому просто не мог пропустить такую операцию. Впоследствии он станет единственным военным корреспондентом, награждённым довольно высокой наградой — Немецким крестом в золоте (Deutsches Kreuz in Gold).
​

Вид из кабины «Хейнкеля» — пилот за штурвалом, штурман занимает позицию у носового пулемёта

Бомбовую нагрузку, исходя из минимально необходимого запаса топлива и снаряжения, составили шестнадцать 50-кг осколочно-фугасных бомб. Полёт над африканской равниной протекал без происшествий, за исключением одного очень неприятного обстоятельства: сильный встречный ветер вызвал повышенный расход топлива, и довольно быстро стало ясно, что на обратном пути до Кампо Уно они, скорее всего, не дотянут. Тем не менее Блайх не стал отменять операцию, и «Хейнкель» упрямо продолжал лететь к столице Чада.

Около полудня на горизонте показалась широкая водная гладь озера Чад. Несмотря на нехватку топлива, Блайх пунктуально следовал первоначальному плану, и Франц Бонзак вместо того, чтобы лететь к Форт-Лами напрямик, заложил большой «крюк» и начал огибать западное побережье озера. Этот манёвр, помимо разведки сухопутных и речных маршрутов Союзников от Гвинейского залива к Чаду, облегчал ориентировку и позволял выйти на цель с самого неожиданного направления — с юга, со стороны экватора.

В 14:30 в условиях прекрасной видимости перед экипажем «Хейнкеля» возникла панорама Форт-Лами. Немцы легко различали казармы, административные здания, улицы, а их главная цель — аэродром — отчётливо выделялась среди больших обвалованных и заглублённых топливохранилищ.

С одного захода, с высоты 2000 метров, бомбы были сброшены точно на цель. После этого Бонзак продолжил полёт строго на север, в направлении Кампо Уно. Огненные вспышки взрывов горючего на земле были видны невооружённым взглядом, а поднявшиеся вверх огромные клубы чёрного дыма экипаж «Хейнкеля» наблюдал даже на расстоянии 60 километров от оставшегося позади Форт-Лами.

Столбы жирного дыма над авиабазой в Форт-Лами показали экипажу «Хейнкеля», что авантюрный план удался

Ущерб от удара оказался весьма значительным: на аэродроме были уничтожены все запасы топлива, включая 400 тонн бензина, и 10 самолётов. Постройки аэродрома получили повреждения, ранения получили семь человек персонала. Командир зенитной батареи, прикрывавшей Форт-Лами, настолько растерялся, что просто не отдал приказ открыть огонь. Учитывая сложности африканской логистики, возможности французов оказать давление на коммуникации Роммеля и помочь англичанам в разгар его наступления оказались сведены к минимуму.

Но и экипажу Блайха было рано торжествовать. Спустя четыре часа полёта в сгущающихся сумерках Франц Бонзак начал искать площадку для вынужденной посадки. Топлива до Кампо Уно не хватало всего на каких-то полчаса полёта, но в то же время это было почти 200 километров пути по пустыне. Тем не менее выбора не было. Перед тем, как Бонзак смог удачно, без повреждений посадить «Хейнкель» на ровную площадку, радист Вихман попытался передать сигнал бедствия, но, даже используя специальную буксируемую антенну, ему не удалось выйти на связь с немецкими и итальянскими авиабазами в Ливии.

Пять дней в пустыне

Ситуация после приземления не вызывала оптимизма. Если продуктов питания должно было хватить примерно на шесть дней, то запас воды помещался в одной 20-литровой канистре. Оставалось надеяться только на радиосвязь и спасательную операцию командования. На следующий день, 23 января, все попытки выйти на связь оказались безуспешными, но привели к усиленному «мозговому штурму» в области увеличения дальности передачи радиосигнала. Утром 24 января немцы соорудили с помощью каркаса и полей аварийной палатки высокую антенну и наконец получили ответ, что их сигнал принят. Однако это ещё не означало, что спасение близко: найти самолёт в огромной пустыне по приблизительному местоположению было очень трудно. К тому же разразилась песчаная буря, и Штефан Фрёлих приостановил спасательную операцию.

В течение 25–26 января экипаж Блайха мог слышать по радио, что итальянцы их ищут, но горизонт был чист. На пятый день, 27 января, Блайх раздал последнюю воду, когда вечером над ними, наконец, появился итальянский разведчик «Капрони» Ca.309. Приземлившиеся итальянцы, среди которых были и члены экипажа «Савойи», оставшейся в Кампо-Уно, снабдили бедствующую зондеркоманду продуктами, водой и дынями, а самое главное — оборудовали и запустили приводной радиомаяк для последующей эвакуации. После этого экипаж «Капрони» стартовал на Кампо-Уно, пообещав людям Блайха, что на следующий день их обязательно заберут.

Но спустя некоторое время в воздухе снова раздался гул моторов, и на площадке приземлился «Юнкерс» Ju 52 из спасательной эскадрильи истребительной эскадры JG 27. Командир экипажа сообщил, что вылетел из Аджедабьи по собственной инициативе, так как на всех аэродромах только и обсуждали судьбу экипажа Блайха, и он решил обязательно попытаться вытащить их. На «Юнкерсе» был достаточный запас топлива, и когда сообщение итальянцев об обнаружении зондеркоманды достигло Аджедабьи, «Хейнкель» Блайха уже находился в пути к оазису Хун.

Фото перед носом «Хейнкеля» после завершения операции

Так благополучно закончилась история «Зондеркоммандо Блайх». После неё старый авантюрист не остался без работы. Почти до самой капитуляции войск оси в Африке в 1943 году Блайх выполнял секретные задания абвера по разведке территорий, подконтрольных «Свободной Франции», заброске агентов и оборудованию тайных метеостанций люфтваффе на африканском побережье.

В марте 1943 года Блайх был назначен инструктором в лётную школу FFS(C) 11 в австрийской Штирии, но, видимо, его опыт и способности снова потребовались на фронте, и уже с октября того же года он находится в подчинении авиационного командования «Хорватия». Последней должностью в люфтваффе уже майора Блайха стало командование ночной штурмовой авиагруппой NSGr. 7, которую он возглавлял с октября 1943 по сентябрь 1944 года. Спустя месяц — видимо, уже по выходу в запас — Блайх был награждён Немецким крестом в золоте. После этого следы удачливого авантюриста и пилота теряются. Но он совершенно точно смог пережить конец Третьего рейха, некоторое время жил в родовом поместье в Штутгарте, после чего перебрался в Австрию, где и скончался в 1957 году.

Рейд на Форт-Лами стал самым известным эпизодом в карьере Теодора Блайха и подтверждением старой военной истины — никогда не недооценивай противника, даже если он находится очень далеко. Враг всегда появляется с самой неожиданной стороны и тогда, когда его меньше всего ждут.

Источник